ММТ для метаболизма в остеопатии

Установление диагноза соматической дисфункции в работе остеопата основывается на результатах объективного осмотра и пальпации. Диагностическим критерием для врача остеопата является оценка функциональных нарушений, проявляющихся биомеханическим, ритмогенным и нейродинамическим компонентами на глобальном, региональном или локальном уровнях. Состояние пациента может быть охарактеризовано на этих трех уровнях со стороны биомеханических, ритмогенных и нейродинамических нарушений. Выявленное ограничение тканевой подвижности зависит от эмбрионально заложенной матрицы, анатомической формы органа и места его расположения, структуры органа на клеточном уровне, анатомической особенности кровотока, связочных структур, подвешивающих органы. Остеопат выявляет эти ограничения и помогает организму справиться с ними с помощью определенных приемов и техник, индивидуальных для каждого органа и ткани, или даже участка органа, задавая вопрос организму, и получая от него ответ.

Однако доктор остеопатии в своей работе зачастую встречается с соматическими дисфункциями (СД) краниальной, структуральной или висцеральной системы, коррекция которых методами остеопатического воздействия недостаточно эффективна и в процессе остеопатических процедур при остеопатическом обследовании продолжают выявляться признаки ограничения подвижности тканейс вовлечением одного или нескольких компонентов нарушений. Зачастую подобные ситуации напрямую зависят от наличия в теле пациента активного токсического метаболического нарушения, которое проявляет себя сначала на локальном, а затем на региональном и глобальном уровнях остеопатического повреждения. Острая СД локального уровня есть не что иное, как процесс острого инфекционного воспаления, подчиняющегося всем законам метаболической физиологии с формированием в последующем рубцевания соединительной ткани и переходом в стадию хронического воспаления.

Все метаболические нарушения представлены различнымивидами инфекционного и/или кандидозноговоспаления, глистными и паразитарными инвазиями, экзо- и эндотоксическими продуктами метаболизма, которые существенно влияют на перестройку тканевой системы тела человека, ограничивают подвижность фасций, эластичность соединительной ткани, мышц, снижают характеристики ПДМ и мотильности внутренних органов. Все это позволяет говорить о метаболическом аспекте остеопатического повреждения, которое в некоторых клинических случаях может быть первичным, запускающим весь каскад СД.

В результате остеопатических воздействий происходит уменьшение давления на ткань или ее натяжения, что приводит к притоку крови и межтканевой жидкости, и соответственно, улучшению ее подвижности и трофики, а со временем, и к перестройке архитектоники, к ее ремоделированию. В результате, структура соединительной ткани становится более упорядоченной и функциональной. Чем раньше начнется остеопатическое лечение, тем больше вероятность восстановления не только функции, но и структуры органа. Но сохранение активности источника воспаления и/или интоксикации будет существенно тормозить процесс остеопатической коррекции, приведет либо к удлинению сроков лечения, либо к отсутствию ожидаемого от лечения эффекта.

В арсенале врача остеопата нет диагностического критерия, необходимого для оценки метаболического компонента остеопатического повреждения. Тем не менее, в альтернативной медицине широко распространен метод вегето-резонансной диагностики, который предполагает исследование частоты резонансного колебания различных органов, систем и также различных живых организмов – бактерий, грибков, гельминтов и продуктов их жизнедеятельности. Это усовершенствованный метод Фолля, который был описан им в 50-е годы прошлого века.

С другой стороны, многими врачами функциональной неврологии для оценки миотатического рефлекса давно используется метод мануального мышечного тестирования (ММТ), как разновидность реакции нервной, мышечной и соединительной ткани на стимуляцию рецепторов различных структур тела человека. Рефлекторный ответ мышцы на ММТ также зависит от частоты излучаемой органом, инфекционным или токсическим агентом и поэтому ММТ может быть применено для диагностики метаболических нарушений в остеопатической практике.

132 пациента, в возрасте 14-70 лет, с жалобами на боли в различных отделах брюшной полости, пояснично-крестцового отдела позвоночника, вздутие живота, изжогу, отрыжку, запоры или послабление стула. У некоторых пациентов были периодические головные боли, повышенная утомляемость, раздражительность, сонливость днем, бессонница ночью, беспричинный субфебрилитет, атопический дерматит и экзема, весенний поллиноз. Все пациенты были обследованы классическими остеопатическим методами и всем проведено ММТ с использованием частот патогенных организмов и их метаболитов: паразиты, грибки, бактерии, вирусы, токсические металлы, фенол, формальдегид, ортофосфотирозин, ацетальдегид, молочная кислота, щелочь, аммиак, гистамин, серотонин, лейкотриен, кинин, простогландин, нитроглицерин, оксид азота и др., проведено УЗИ обследование органов брюшной полости, клинические и биохимические анализы крови и мочи. Результаты и обсуждение. У всех пациентов выявлены ограничение подвижности поддиафрагмальных и нижнеабдоминальных масс в тесте трех объемов, снижение мотильности и мобильности внутренних органов брюшной полости. У всех были диагностированы различные СД висцеральной и вертебральнойчасти поясничного и тазового региона. Исходя из результатов остеопатической топической диагностики, все пациенты были разделены на 3 группы. У пациентов первой группы - 80 человек (60,6%от общего числа пациентов), преобладали патобиомеханические изменения со стороны связок печени, нарушение опорожнения желчного пузыря и ассиметричный спазм грудо-брюшной диафрагмы. У всех пациентов данной группы диагностированы СД печени и желчного пузыря, выявлены различные дисфункции дыхательной диафрагмы, у 60 (75%) нарушения КРИ, у 20 (25%) дыхательный асинхронизм. С помощью метода ММТ у70 пациентов (87,5%)выявлены снижение миотатического рефлекса больших грудных мышц, широчайших мышцы спины, подколенных мышц, а также присутствие в организме частот паразитов – 40 человек (50%), грибков – 10 человек (12,5%) и токсических металлов – 20 человек (25%). У 10 человек (12,5%) патологические частоты не были выявлены (рис. 1).

У пациентов второй группы – 20 человек (15,2% от общего числа пациентов),преобладали патобиомеханические изменения со стороны связок почек, признаки нефроптоза и фиксации тонкой и толстой кишки. У всех пациентов диагностированы СД почек, мочеточников, мочевого пузыря и таза, у 5 (25%) нарушения КРИ, у 4 (20%) дыхательный асинхронизм. С помощью метода ММТ у 18 пациентов (90%) пациентов выявлены снижение миотатического рефлексапояснично-подвздошной мышцы, прямой мышцы бедра, снижение стабилизации таза и нарушение оптимальности выполнения флексии бедравследствие компрессии бедренного нерва, а также присутствие в организме частот паразитов – 8 человек (40%),грибков – 3 человека (15%),бактерий – 4 человека (20%).У5 человек (25%) патологические частоты не были выявлены (рис. 2).

У пациентов третьей группы – 32 человека (24,2% от общего числа пациентов),преобладали патобиомеханические изменения со стороны связочного аппарата кишечника: корня брыжейки тонкой, слепой и сигмовидной кишки, которые подвергались спаечному процессу и укорочению. У всех пациентов диагностированы СД тонкой и толстой кишки, у 10 (31,25%) нарушения КРИ, у 5 (15,6%) дыхательный асинхронизм. С помощью метода ММТ у 30 пациентов (93,75%) выявлены снижение миотатического рефлекса брюшинных мышц и мышц бедра, гипертонус разгибателей спины, а также присутствие в организме частот паразитов – 20 человек (62,5%), грибков – 5 человек (15,6%) и токсических металлов – 5 человек (15,6%). У 2 человек (6,3%) патологические частоты не были выявлены (рис. 3).

При анализе распределения диагностированных частот токсинов у пациентов всех групп выявлено, что чаще всего они встречались у пациентов 1-ой группы (n 70) с патобиомеханическими изменениями со стороны связок печени, нарушением опорожнения желчного пузыря и ассиметричным спазмомгрудо-брюшной диафрагмы и реже у пациентов 2-ой группы (n20) с патобиомеханическимиизменения со стороны связок почек, признаками нефроптоза(рис. 4).

У пациентов всех групп (n 132) чаще всего диагностировались частоты фенола, формальдегида, ортофосфотирозина, как результат паразитарной активности, эти же пациенты давали положительный мышечный тест на нозод паразиты - 68 человек (51% от всех пациентов), реже встречались частоты токсических металлов – 25 человек (19%), грибков – 18 человек (14%) и совсем редко бактерий – 4 человека (3%). У 17 человек (13%) паталогически частоты не были выявлены (рис. 5).

Вовлеченность тканей в воспалительный процесс подтверждалась клиническими и биохимическими исследованиями крови. У 122 (92,4%) пациентов: лейкоцитоз - 32%, повышенное СОЭ - 48%, увеличение юных форм и нейтрофилов - 32%, лимфоцитоз - 15,6%, лимфопения - 38,4%. У 44 человек (33,3%) увеличение АСТ, АЛТ, билирубина, СРБ, гомоцистеина. Изменения в анализах мочи встречались значительно реже - у 28% пациентов - в основном бактериурия и слизь, лейкоциты. УЗИ признаки изменения тканейорганов отмечались у 45% пациентов, в основном, в виде жирового гепатоза, признаков холецистита с или без камнеобразования, признаков увеличения и застоя поджелудочной железы, опущение почек и изменения лоханочной системы.

Выводы. СД органов брюшной полости, поясничного и тазового региона зачастую могут иметь метаболическое «происхождение» и остеопатическая коррекция в этом случае оказывается значительно менее эффективной. ММТ позволяет быстро оценить наличие или отсутствие в организме человека частот патогенных организмов и их метаболитов, подобрать медикаментозную терапию или отправить пациента к профильному специалисту. При СД органов брюшной полости наиболее часто диагностируются патологические частоты паразитов, режетоксических металлов, грибков и бактерий. Использование ММТ позволяет дополнить диагностическую картину СД органов брюшной полости и должно использоваться остеопатами в своей клинической практике. Литература:

Мохов Д.Е., Трегубова Е.С., Потехина Ю.П. Патогенез локальных соматических дисфункций (научный обзор) // Профилактическая и клиническая медицина. – 2017. – №1 (62). – С. 54-59. Самохин А. В., Готовский Ю. В. Электропунктурная диагностика и терапия по методу Р. Фолля. 5-е изд., - М.: ИМЕДИС, 2006. – 528с. Остеопатическая диагностика соматических дисфункций. Клинические рекомендации. – СПб, «Невский ракурс», – 2015. – 90с. Чернух А.М. Воспаление. Очерки патологии и экспериментальной терапии. / А.М. Чернух. – М.: Медицина, 1979. – 448 с. Чеченин А.Г., ЧеченинаИ.П.Опыт использования эффекта биологического резонанса в сочетании прикладной кинезиологии и остеопатии// Прикладная кинезиология. – 2005. №1-6. – С. 23-25. Fryer G. Somatic dysfunction: An osteopathic conundrum // International Journal of Osteopathic Medicine. – 2016. – № 2. Still A.T. Philosophy of osteopathy. – Kirksville, Missoury, 1899.

Мы на других ресурсах